О «Государстве и Анархистах» анархо-мистика Аполлона Карелина

Аполлон Карелин (1863–1926) — один из лидеров анархо-коммунистов начала XX в. и идейных учителей выдающегося российского мыслителя Василия Налимова (1910–1997). Более того, Карелин был сооснователем сообщества («ордена») мистиков-анархистов, повлиявшего на авангард российской культуры 1920-х гг. Участником ордена был и сам Налимов.

Аполлон Андреевич Карелин (23 января 1863, Санкт-Петербург — 20 марта 1926, Москва)

Как пишет Ромина Хайм в статье «О том, как анархизм и мистицизм сочетаются друг с другом» (пер. Ольги Глейзер):

«Эзотерико-христианский анархизм Карелина привлекал множество интеллектуалов и художников (среди них были кинорежиссер Сергей Эйзенштейн (1898–1948), актеры Михаил Чехов (1891–1955) и Юрий Завадский (1894–1977), а также профессор-китаевед Юлиан Щуцкий (1897–1938)). Благодаря Карелину была основана площадка для публичных выступлений в Музее Кропоткина, который в 1920-х годах стал московским центром мистических анархистов. В этом центре Карелин, Солонович и несколько других „избранных“ лидеров мистического анархизма выбирали среди своей аудитории тех, кого они считали достойными духовного образования и способными идти по пути к самосовершенствованию».

В книге «Государство и Анархисты» (М.: «Бунтарь», 1918) Карелин, опираясь на идеи различных мыслителей-анархистов (включая Л. Н. Толстого), предлагает весьма убедительную критику феномена «государства» как продукта насилия одних людей над другими. Он пытается доказать, что идея укрепления государства в социализме должна неминуемо привести к ещё большему деспотизму, чем в капиталистическом государстве (его слова, к сожалению, стали пророческими, как показывает история советского государства).

А. А. Карелин, «Государство и анархисты» (1918, с. 35)

Тем не менее, эта работа является скорее идеологической брошюрой, написанной доступным языком. Непонятно, каким образом всё же можно было бы прийти к анархистскому обществу на планете Земля — с учётом экзистенциальных угроз и, как кажется, встроенной в человеческое общество борьбы за власть — кроме как в некоем туманно отдалённом эволюционном будущем. Каким образом анархисты (с их высокими идеалами) могли консолидироваться, обрести и удержать власть, — равно как удержать и парадокс, возникающий при подобных консолидации и властвовании (особенно учитывая ненасильственную природу учения анархо-мистиков)? У меня всё ещё нет ответа.

Уверен, что полярность «государство» и «анархия» — важнейшая эволюционная апория, создающая диалектическое напряжение, которое только предстоит целостно интегрировать. По-моему, нельзя однозначно утверждать, что государство — это исключительно антиэволюционное, бандитское образование; в то же время нельзя говорить и о том, что цельный анархизм имеет шансы где-либо, кроме как в условиях высшего развития духовных, нравственных и культурных способностей подавляющей массы человечества (или хотя бы подавляющего числа граждан определённого общества).

Быть может, дальнейшая разработка понятия «холархия» (а-ля Артур Кёстлер и Кен Уилбер) могла бы примирить ту и другую перспективы?..

Налимов писал в автобиографической книге «Канатоходец», что общественная деятельность анархо-мистиков 1920-х гг. имела миротворческую функцию, направленную на уменьшение насилия в стране, можно сказать — на «умягчение злых сердец» (как в молитве «Благодатию Твоею, Владычице, умягчи сердца злодеев…»).

Карелин, Аполлон Андреевич. Государство и анархисты / А. Карелин. - М. : [Бунтарь], 1918. - 93, [1] с.

Я прочитал книгу «Государство и анархисты» (используя раритетный букинистический экземпляр 1918-го года) как дань уважения памяти Василия Налимова и его учителей — Аполлона Карелина и Алексея Солоновича (1887–1937), — рыцарей-пацифистов, прошедших через голгофу репрессий во имя мирного освобождения человеческого духа и свободы бытия.

«С внешней стороны его жизнь [жизнь А. Карелина] представляла из себя тяжелый жертвенный путь, полный лишений и скорби, но для тех, кто его знал, раскрывался в нем источник подлинной духовной красоты — беспредельно могучей и бесконечно доброй. Мы все, знавшие его в последние годы его жизни, все без исключения храним в себе неизгладимое обаяние его образа, и для многих, многих из нас встреча с Карелиным была переломной точкой на стезях жизни, ибо в его присутствии разбивалась вдребезги соблазнительная мишура жизни, в огне его речей очищались сердца, и только подлинно человеческое в его идеальном образе вставало перед нами, как призыв к борьбе за добро, за свободу и счастье истерзанного, поруганного человечества». (А. А. Солонович, «Памяти А. А. Карелина»)