Далеко не со всеми общепризнанно святыми местами случается у меня встреча. Иногда прихожу в известные места, а сердцем не откликаюсь: не чувствую. Именно поэтому для меня столь драгоценна личная встреча с церковью Спаса Преображения на Нередице (со «Спасом на Нередице»), построенной летом 1198 года (по поручению князя Ярослава Владимировича).
Когда я впоследствии разыскивал в интернете материалы о церкви, почти ничто не передавало того чувства тишины, красоты и простоты, которое мы переживали, пребывая рядом с храмом и созерцая его совершенную форму. Для меня этот храм раскрылся не только как священное пространство, не просто как соединяющая внешнее и внутреннее святыня, но и как пространство личности: словно бы сам храм явил собою личность со всей её душою. Встреча эта не мимолётная, она длится внутри и сейчас, когда я помыслами обращаюсь к Нередице; и тогда, и сейчас она разворачивается во внутреннем безмолвии — как медитация.
Испытанное я узнал не в описаниях впечатлений от вида на церковь и её архитектурного своеобразия, вписанности в ландшафт и т. д., а в разъяснениях её внутренних, сокровенных смыслов, явленных в фресках XII века. Эти разъяснения я нашёл в замечательном тексте Татьяны Царевской («Церковь Спаса Преображения на Нередице» — В. Новгород: Новгородский музей-заповедник, 2023), — этот буклет можно приобрести у музейной смотрительницы.
«Фрески исполнены в широкой размашистой манере; в изображениях святых преобладает канон коренастых крепких фигур, образный строй отличается почти эпической масштабностью и жизненностью. Ликам присуща открытость и непосредственность — черты, которые, вероятно, были свойственны самим новгородцам, попытавшимся воплотить в нередицких фресках своё представление о Царствии Небесном, где преобладают глубокие искренние чувства, переданные прямолинейно и предельно выразительно, господствуют очищенные и просветлённые цвета. Наносимый широкими пятнами и штрихами свет, преобразуя плоть, придаёт ей почти осязаемую жизнь» (с. 13).
«В целом Нередицкая роспись была призвана запечатлеть память об умерших княжичах и чувство глубокой веры во всеобщее грядущее воскресение. Этим чувством озарены лики отцов церкви в алтаре, святых жён в диаконнике, народа, принимающего крещение на берегу Иордана, в уцелевшей части композиции „Крещение“ на южной стене; тема воздаяния за земные дела, чаяния справедливого суда Божия и упования на Божие милосердие, с особой силой звучала в сценах „Страшного судилища Христова“ <…>. Весь просветлённый весенний колорит Нередицкой росписи, весь образный строй её святых — то сурово отстранённых, то по-детски доверчивых — отмечен чаянием той бесконечной жизни Будущего века, которая несла утешение скорбящим сердцам княжеской четы» (с. 26–27).
Отражение своего опыта я нашёл и во 2-й части документального фильма «Спасённые фрески церкви Спаса на Нередице», в котором известная новгородская реставратор Татьяна Ромашкевич рассказывает о своей кропотливой работе по реставрации иконографии храма.
В фильме реставратор повествует, что внутреннее оформление Спаса на Нередице отражает не нечто суровое, мрачное, доминирующее (как писали, например, в советских работах, — я и сам встретил в текстах такие характеристики), а напротив — праздник, предзнаменование спасения и жизни вечной. Как знак упования на вечную жизнь, а также утешения, исцеляющего от мучений в связи с преходящестью и бренностью бытия, он и был построен. Закономерно, что после разрушения церкви нацистами одной из сохранившихся надписей были слова «вовеки веков аминь».
Сочетание моего опыта пребывания рядом с церковью с герменевтикой храмового интерьера явилось мне подтверждением, что внешняя и внутренняя формы церкви отражают нечто нетленное и цельно соединённое. Узнав историю разрушения и восстановления церкви, я признаю фактом чудо. Спас на Нередице погиб — был варварски разрушен в Великую Отечественную войну; но Спас на Нередице совершенно евангельски воскрес, и он продолжает с каждым годом, с каждым месяцем и днём воскресать и являть свой истинный лик — как одно из чудес древнерусской духовной культуры. Нередица воскресает кропотливыми, сосредоточенными, поистине героическими трудами нескольких поколений реставраторов… но также ещё и по благословению Бога, чьё духовное присутствие в Нередице для меня явно ощутимо.
Это присутствие ежемоментно сознаёт интегральную тотальность нашего бытия. Ромашкевич в фильме упоминает значение фресок, связанных с Судом Божьим: Суд свершается каждый момент, и чаша весов склоняется в ту или иную сторону. Из мгновения в мгновение не только мы можем уповать на созерцание Божества, но и божественное сознавание в своём беспристрастном милосердии сознаёт все наши помыслы, внешние и внутренние движения.
Восстановление фресок, кропотливое переоткрытие всех божественных ликов я воспринимаю как вновь и вновь повторяемый акт узнавания всеприсутствия Божьего — прямое вспоминание Бога, истока и предела Космоса. Потеряв Нередицу, потеряв и Бога, мы теперь имеем шанс вспомнить его Ценность, воссоединиться со святыней, во всех смыслах окститься. Святыня — не только внешнее место, это перекрёсток внутреннего и внешнего, гармоничное слияние того, что явлено внутри сознания, и того, что видится бытующим вне его.
После нескончаемых испытаний в своей более чем восьмисотлетней истории на текущем историческом этапе Нередица — не просто архитектура и иконография, достояние российской и всемирной духовно-материальной культуры, которое важно восстанавливать и оберегать. Нередица — символ вспоминания Бога и реальности Божественного; это побуждение к памятованию священного вечного пламени, всегда присутствующего в нас, в нашем самосознании. Нередица — уединённая свеча, источающая истинный духовный свет, и вся тьма XX века не объяла его. Нередица — отражение соработничества (синергии) человеческих устремлений и милосердной Божественной благодати.
Евгений Пустошкин
Москва, 27–28.07.2024
Элементы интерьера Спаса на Нередице
Доп. информация об образе «Иисус Христос Ветхий Днями»
Цитата с ресурса «Галерея икон»:
Иисус Христос Ветхий Денми — чрезвычайно редкий иконографический тип, изображающий Второе Лицо Троицы в образе седовласого старца. Источник иконографии — пророчество Даниила (Дан. VII, 9) — нашел более широкое распространение в спорных иконах т. н. «Новозаветной Троицы» («Отечество», «Сопрестолие») и пр., где понимается как образ Первого Лица Троицы — Бога Отца, Господа Саваофа. Подобное понимание входит в противоречие с концепцией неизобразимости Бога Отца. Существует трактовка, согласно которой Ветхий Денми есть Сын Божий. Моленных икон с образом Иисуса Христа Ветхого Деньми, видимо, не существует, а встречается только в храмовых росписях.
В алтарной росписи храма Спаса на Нередице находилось изображение Ветхого Деньми. То, что изображен Иисус Христос, подчеркнуто традиционным кресчатым нимбом и подписью, включающей в себя сокращенное написание имени Иисуса Христа: IС ХС. Спаситель изображен огрудно в круглом медальоне в традиционных одеждах, присваиваемых Спасителю. Правая рука в благословляющем жесте, в левой — свиток.
Росписи церкви утрачены во время Великой Отечественной войны и известны сейчас только по описаниям, черно-белым фотографиям начала XX в. и сохранившимся копиям. (Источник: Галерея Икон)
«Как Ветхий же денми Бог воспевается потому, что Он существует и как вечность, и как время всего и до дней, и до вечности, и до времени. Однако и время, и день, и час, и вечность надо относить к Нему богоподобно, потому что Он при всяком движении остаётся неизменным и неподвижным, вечно двигаясь, пребывает в Себе и является Причиной и вечности, и времени, и дней. Потому и в священных богоявлениях при мистических озарениях Бог изображается и как седой, и как юный: старец означает, что Он Древний и сущий „от начала“, юноша же — что Он не стареет, а оба показывают, что Он проходит сквозь всё от начала до конца, или же, как говорит наш Божественный священносовершитель, оба они обнаруживают Божественную древность: старец — первого во времени, а более юный — более изначального по числу, поскольку единица и ближайшие к ней числа изначальнее далеко от них отошедших».
— псевдо-Дионисий Ареопагит
«Я обратился, чтобы увидеть, чей голос, говоривший со мною; и обратившись, увидел семь золотых светильников и, посреди семи светильников, подобного Сыну Человеческому, облечённого в подир и по персям опоясанного золотым поясом: глава Его и волосы белы, как белая волна, как снег…»
— Откр. 1:12—14
О художнице, сделавшей представленную выше копию росписи «Иисус Христос Ветхий Денми»
Мария Николаевна Соколова (1899–1981). Иконописец и реставратор станковой темперной живописи. Родилась в семье священника; окончив гимназию, училась в студии Ф.И. Рерберга. Иконописному делу обучалась у художника-реставратора В.О. Кирикова. С 1920-х гг. изучала древние росписи северных русских городов и монастырей – Новгорода, Пскова, Ферапонтова. С 1946 г. много работала в возрожденной Троице-Сергиевой лавре, расписывала палаты, кельи, руководила реставрационными работами и росписью почти всех храмов и соборов монастыря. С 1957 г. на протяжении 23 лет руководила созданным ею иконописным кружком при Московской духовной академии, а с 1976 г. реставрационно-иконописной мастерской. В 1970 г. приняла тайный постриг с наречением имени в честь мученицы Иулиании. (Музей им. Андрея Рублёва)
Подборка видео о Спасе на Нередице
«Граффити церкви Спаса на Нередице». Расшифровываются надписи, начертанные средневековыми служителями и посетителями храма
Полезные сведения о фресках XII века из церкви
«Спасённые фрески церкви Спаса на Нередице», часть 1
«Спасённые фрески церкви Спаса на Нередице», часть 2
«Специальный репортаж. К 80-летию освобождения Великого Новгорода» (16.01.2024) — VK Видео, онлайн-сервис «Смотрим»
Дополнительные материалы
История сторожа-хранителя церкви Спаса на Нередице В. Ф. Антонова, с рассказом о восстановлении церкви (оригинал, архивная копия)
コメント