В Воскресенском соборе Новоиерусалимского монастыря отражена сакральная география Христовой Палестины. Есть и символическая Голгофа, и место пленения Христа, и другие святыни. Я даже не хотел бы использовать слово «символический», потому что мистико-богословскому чувству характерна нелокальность и вневременность. Христианское и любое другое мистическое сознавание, как я это понимаю, восприемлет референции к историческим событиям как то, что на веки вечные впечатлено в лике Космоса, как здесь и сейчас разворачивающееся со-бытие космогенеза, дальнейшего преображения нашей живой и одухотворённой вселенной. Мы внутри космического Христа, но и Христос-личность в нас претерпевает все метаморфозы и страдания, очищая и обожая нашу бренную материю, освещая царственную природу личного сознавания, потенциально могущую раскрыться в единстве с Божественным.
Именно в Воскресенском соборе я наконец-то осознал условность географических локаций, что сакральный смысл превыше и за пределами времён и пространств. Каждый, наверное, в определённые моменты жизни находит со-чувствие каким-то своим сакральным локациям, для кого-то именно восхождение на Голгофу, стояние перед Крестом и отождествление с Созерцаемым может служить точкой вдохновения. Для меня в день посещения храма таким порталом стала не Голгофа, но Кувуклия — «царская опочивальня», в которой расположен Живоносный Гроб Господень. Именно минуты пребывания у Гроба принесли мне чувство прохладной тишины, разгладившей складки моей души и восстановившей первозданную цельность моего самосознавания. Из Кувуклии я вышел обновлённым и восстановленным, пребывая теперь в чуть большем контакте с изначальной невинностью и целомудрием Тайны.
Comments