Не успел полторы недели назад написать о важном для меня событии: пересмотрел «ВНУТРЕННЮЮ ИМПЕРИЮ» Дэвида Линча, скорее всего, в пятнадцатый или шестнадцатый раз за последние 11 лет. Этот фильм один из самых требовательных к умению зрителя удерживать цельное и неконцептуальное осознавание в течение трёх часов. Мы, как пауки, плетём паутины своих снов, грёз и видений, сами же в своей паутине запутываемся, взаимозависимо сплетаясь друг с другом, сновидя себя и других. Как молится героиня Каролины Грушки, помоги Господь пробудить сердце от этого видения, нашей собственной майи или маеты. Внутри и изнутри нас сияет свет нашего сущностного сердца, который помогает проснуться от любого кошмара и раздвоенности. Высоко над печальными днями вознесёмся мы в надвременном самоприсутствии и сиянии нашего духа, если воссоединимся со святостью сердца. Тогда ткань бытия восстановит в нашей душе свою изначальную цельность и нераздвоенность.
* * *
У меня есть чувство, что большинство людей, по крайней мере тех, кто не заражён или не очень сильно заражён злом и пороком (тем, что Дэвид Линч так удачно изобразил в виде Боба в «Твин Пикс»), просто хотят быть добропорядочными людьми. Индивидуум ищет способ быть добрым и хорошим человеком. Такой человек не стремится к каким-то сверхсвершениям, громогласным пробуждениям осознанности. Он просто пытается понять, что значит быть хорошим человеком и как им можно быть.
Это как-то связано с потребностью каждого человека в конструктивной самооценке, в конечном счёте — самоуважении. Линч мастерски показывает, как в каждом обычном человеке, живущем своею, можно сказать, буржуазной и, если отослать к излюбленной теме Стругацких, мещанской жизнью… в каждом обычном человеке и каждой обыденной ситуации потенциально скрывается таинственная и иррациональная, внерассудочная бездна, прикрываемая фиговым листочком рассудка и привычного. Листочком, который всё норовит слететь в любой момент и обнажить саму Тайну, неописуемую и расчудесную, как видение образности и первозданного чистого Лика мироздания.
Восприятие Тайны, быть может, есть предельное эстетическое переживание, когда потенциальная пустота, самобытное ничто являет самое себя сквозь формы, травинки и листики повседневности. Даже в линчевском Бобе как эманации зла есть какая-то таинственная функция, словно бы в порыве кьяроскуро подчёркивающая потенциальные реальности света и добра, к которым каждый может обратиться. То же самое можно сказать об ускользающей фигуре гипнотизёра из «ВНУТРЕННЕЙ ИМПЕРИИ»: драматически распознавая всё время норовящее ускользнуть из восприятия в закоулки бессознательного зло, а также вместе с этим созерцательно обращаясь к внутреннему свету, мы можем придти к памяти, памятованию, припоминанию своей природы.
Реинтеграция памяти о своей природе и первозданной чистоте — выработкой именно этой психической привычки занимается созерцательная практика. Джек Корнфилд хорошо это выразил в одном из интервью: «Один из великих даров мгновений практики созерцания — это то, что когда мы успокаиваем ум и смягчаем сердце и смотрим вокруг, то мы всюду вокруг видим таинство, будь то в деревьях, или дожде, или формах природы, или нашем человеческом теле».
Ну а что делать, когда Боб всё-таки вселяется? Удивительно, но зло, раскол, тщета личины и обмана, прежде всего самообмана, время от времени посещают многих, а может и каждого из нас. В критических ситуациях, когда нам больно, когда нам нужно проявить все силы духа, чтобы отпустить и обратиться к своему собственному благородству, — сколь часто нам удаётся противостоять нашёптываниям Боба и его попыткам овладеть нами в качестве скрытого субъекта нас самих? Наверное, мало кто застрахован от заражения этой порочной силой, однако сила духа проявляется в умении ей противостоять, через память о сущности жизни, о сути и собственном сердце.
Преодолеть в себе инфернальное и подвальное, не вытесняя это вовне, а разглядев за его многочисленными личинами, слоями суетной луковицы всё ту же светозарную пустоту… это необычайно трудно, но раздвоение жизни неминуемо будет создавать лазейку для неконтролируемых вспышек зла, восстающего из коллективного бессознательного. Возвращать себе нужно не само зло, подобно мухам роящееся в голове и сердце, а исконную причину, приведшую к его метастазированию в многоликую иллюзию нашей отчуждённости от добра. Пред светом любое, даже самое иллюзорно могущественное зло отступает и обращается всего лишь в очередную тень, подчёркивающую лучистое сияние правды.